Прокурор Сумщины: Людей Януковича в прокуратуре нет - кто-то сбежал, а кого-то люстрировали

Прокуратура традиционно является не слишком открытым для общества органом. И когда мы договаривались об этом интервью, максимум на что рассчитывали - крохи информации по тем или иным резонансным делам. Но получили открытого собеседника, который не считает нужным избегать откровенных оценок. Конечно, перед публикацией формулировки привели к общественно приемлемому состоянию. Но общая тональность, имеем надежду, сохранилась.

- Одно из самых резонансных дел в Сумах последнего времени – по обвинению экс-вице-мэра, а теперь уже и депутата горсовета Владимира Войтенко в так называемом "кнопкодавстве" и других преступлениях. Но через отмену домашнего арест и возвращение Владимира Владимировича к работе в мэрии, многие сделали вывод, что перспектив у этого дела нет. Так ли это?

- Я объясню. Когда производство было на стадии расследования, он был по нашему ходатайству судом отстранен от занимаемой должности на определенный срок. Затем этот срок истек. Теперь же дело уже в суде и мы можем подавать новые ходатайства в рамках судебного процесса. И если ходатайство суд удовлетворит, то его снова отстранят от работы. И будет изменена мера пресечения. Но мы не можем начать судебное рассмотрение дела. Вот уже 4-5 месяцев идет методический срыв. Приходит один адвокат, а второго нет. И Войтенко говорит: я без второго адвоката не буду. Суд откладывают. То Войтенко болеет – не приходит. Я считаю, что дело затягивается намеренно.

Кстати, один из эпизодов – это организация беспорядков в суде. И затягивание рассмотрения такого дела – это плевок в судебное, даже не в наше ведомство.

- Насколько "железобетонными" вы находите улики в этом деле? Нет ли риска, что оно развалится в суде?

- Есть три эпизода. Первый – тот, с которого все началось – "кнопкодавство". Преступление доказано на 100%. Мы привлекали специалиста в рамках уголовного производства, который четко с технической точки зрения расписал, в чем заключается вмешательство в систему голосования. Есть владелец карточки для голосования, который говорит, что он никому ее не давал и сам не голосовал. И конечно же есть видео. Так что тут никуда не деться.

Второй эпизод – давление на суд. Проводились оперативные мероприятия и опять же был зафиксирован его разговор. Есть запись, где он прямо давал команду давить на судью. Эта запись официальная и легальная. Полученная в рамках санкции суда. И она приобщена к материалам дела.

Читайте: Сумском вице-мэру грозит реальный срок в тюрьме

А третий эпизод – это по нанесению телесных повреждений женщине-предпринимателю. Есть показания этой женщины и показания нескольких человек, которые утверждали, что он ее толкнул и причинил телесные повреждения. По этому эпизоду было, кстати, около 30 обращений народных депутатов. И это также один из аргументов нашей активности по этому эпизоду.

- Как надолго может затянуться рассмотрение дела?

- По нынешнему Уголовному процессуальному кодексу это может длиться долго.

- Год? Два?

- Годами.

- И до чего можно дотянуть?

- По этим преступлениям, по которым обвиняется Войтенко, сроки давности очень большой, поэтому ждать, что они всплывут - не стоит. Мне кажется, он больше рассчитывает на изменение ситуации. Может какое-то чудо произойдет или еще что-нибудь.

- Ходят слухи, что Владимир Войтенко кому-то сильно "наступил на мозоль". И этот человек очень способствует этому уголовному делу...

- Может и наступил кому-то, я не знаю... Но каких-либо "просьб", на которые вы намекаете, в этом деле не было. Вполне естественно, имея такой материал, как иначе мы могли действовать? Не предъявлять обвинения, отложить его и никак не реагировать?

- Как в деле по Шульге?

- Не по Шульге, а по его подчиненной. И это производство вела Генеральная прокуратура. Областную прокуратуру привлекли для поддержания обвинения. Поэтому на заседание мы ходим, а дело мы не расследуем.

Читайте: Экс-губернатор Сумщины Шульга не может "соскочить" с дела о взятке

Но мы, если интересно, у нас есть также производства о пропаже денег, которые предназначались для внесения залога за Ирину Тараненко. Ее муж получил эти деньги в виде кредита – 1 млн 200 тыс. грн. Он должен был отдать их, чтобы Тараненко отпустили. Но этот миллион с лишним "куда пошел". Свидетели говорят, что к этому причастен Шульга. Вот сейчас по этому факту проводится расследование.

- А что по этому поводу говорит Владимир Петрович?

- Он все отрицает. Пытались вручить повестку, но он убежал. Когда Шульге вторично удалось вручить повестку, он сразу лег на больничный. Сейчас обращаться в суд по этому поводу бесполезно, потому что суд скажет, что существует уважительная причина – он болеет. Мы также обращались в суд, чтобы наложить на него денежное взыскание за неявку по повестке. Но суд отказал.

- Он процессуально подозреваемый?

- Нет, он свидетель.

- Еще один бывший губернатор Юрий Чмырь был не раз упомянутый прокуратурой в связи с "Барсою" и другими объектами. Особенно накануне выборов. И в этом многие увидели какую-то политическую подоплеку..

- Дело резонансное. Вот смотрите: собирается пикет под прокуратурой, с плакатами. Пишут: "Почему медлите по Чмырю?" Естественно, мы должны ответить. И в качестве ответа мы проводим брифинг, где отвечаем на все вопросы, которые ставит общественность и журналисты. А потом в газетах разное пишут. Вплоть до того, что он откупился...

- Он официально подозреваемый?

- Нет, он свидетель.

- В дела по "Барсе" есть перспектива?

- Мы знаем, что здание общежития "Барсы" полностью или частично могло "уйти". Смотрите, там закупили шикарные панорамные лифты. Ну что, это делалось для общежития, для футболистов "Барсы"? Проект конечно же планировался на перспективу.
Поэтому были заключены соответствующие договора с благотворительным фондом, через который осуществлялось финансирование строительства. И под эти договора в перспективе можно было бы здание "Барсы" или его часть перевести в пользу благотворительного фонда. И дальше... Мы знаем, кто этим фондом руководил. Но это было бы возможно, если бы оставалась старая власть.

Читайте: Прокуратура нашла экс-губернатора Сумщины Юрия Чмыря

Прогресс в деле "Барсы" заключается в том, что эти договора уже разрывают. Уже и Федорченко там не так сильно настаивает. Это будет большим позитивом, если все эти договора полностью аннулируются. И потом, когда будут какие-то вложения из бюджета для завершения строительства, объект на 100% останется в собственности общины.

- У сумских медиа и соцсетях недавно всплыл скандал вокруг еще одного строительства - бизнес-центра на Кузнечной, возле Дома природы. В его контексте упоминается имя Сахно Александра Николаевича. Человек с такой же фамилией совсем недавно была советником Председателя облсовета Николая Клочко...

- Это производство сначала расследовала милиция. Нам поступила информация, что это дело, если выражаться простым языком, "гробят". Постановлением прокурора это производство мы забрали в следственное управление, теперь процессуальное руководство осуществляется прокуратурой области. На сегодняшний день там, кажется, 15 человек-потерпевших, которые вложили деньги в это строительство, но в итоге не увидели ни денег, ни офисов.

Читайте: Застройщика обвиняют в неоднократной продаже несуществующих офисов

Сейчас, чтобы двигаться дальше в этом деле нам нужны результаты строительной экспертизы. Потому что инициатор этого строительства утверждает, что все деньги, которые он взял, он вложил в объект: заливал фундамент, покупал стройматериалы. Чтобы подтвердить это или опровергнуть, нужно сопоставить количество полученных денег с тем, что там закопано в землю. А строительные экспертизы – они очень долго идут. По этому объекту экспертиза назначена еще в сентябре. И нам обещают в декабре ее сделать. Если экспертиза докажет, что на объекте освоено, скажем, 10 тысяч. А от людей получено, скажем, 100 тысяч, то будем предъявлять обвинение за совершение мошенничества. Так что перспектива есть.

В этом деле, кстати, есть еще один нюанс: некоторые из тех, кто вложил деньги, не дают показаний. Надеются, видимо, что смогут вернуть свои деньги.

- Трансформации, которые сегодня переживают правоохранительные органы, заставляют работников этих органов переживать о своем будущем, а простых граждан за свою безопасность.

- Сотрудники той же милиции (полиции) сейчас всерьез обеспокоены тем, что их ждет, что с ними будет. С созданием полиции формально все переназначены на своих должностях. Но всех предупредили: вы будете проходить определенные тесты, испытания... И никто не знает, что это будут за тесты, как они будут проходить, и каким будет итог этих тестов. То есть люди в подвешенном состоянии. Плюс события последних лет, когда милиция была дискредитирована и унижена, не все подняли головы... Если сказать грубо, то правоохранительная система является сломанной. Эффективность работы оперативных подразделений очень низкая. Если по горячим следам какое-то преступление раскрыть еще могут, то о том, чтобы глобально что-то проработать, раскрыть какую-то схему экономических хищений...
Когда заслушиваем дела, бьют себя в грудь и говорят: вот-вот, мы вышли, мы уже на пути, еще немного. Проходит время и... ничего нет. По СБУ другая ситуация, но они на простую уличную или экономическую преступность не влияют, у них другая зона ответственности. Например, у нас много совместных реализаций по борьбе с коррупцией.

Из правоохранительных органов, которые могут доводить до логического завершения резонансные дела, осталась только прокуратура. Собственно, именно поэтому вокруг прокуратуры сейчас такая концентрация внимания. Очень может быть, что существование такого органа с такими полномочиями кому-то не выгодно. Сейчас Верховная Рада приняла Закон "О Государственном бюро расследований", который находится на рассмотрении Президента Украины. Уже приступило к работе Национальное антикоррупционное бюро Украины, формируется Специализированная антикоррупционная прокуратура.

- Вы опасаетесь, что у прокуратуры заберут часть полномочий?

- Расследования вообще все заберут из прокуратуры, их не будет. А вот в кадровом отношении все немного не так. Из прокуратуры в составе Государственного бюро расследований будет не более 30% следователей. Около 20% заполнится следователями других правоохранительных органов. Но половина, вдумайтесь, следователей будущего главного следственного органа страны будет состоять из людей, у которых есть соответствующее образование, но нет опыта следственной работы. Половина людей там будет не из системы. Для понимания: чтобы воспитать какого-нибудь квалифицированного следователя, ему нужно минимум 3-4 года поработать с разными категориями уголовных производств.

В ГБР, которое будет заниматься серьезными должностными и экономическими преступлениями, оказывается, будут работать люди, которые не имеют практического опыта следственной работы. Мое мнение таково: если принято решение, что в прокуратуре следствия не будет, то необходимо создать ГБР на базе прокурорского следствия. Без каких-либо квот в 30%, 20%, а руководствуясь только деловыми качествами людей.

- Во время Революции Достоинства к прокуратуре, как, впрочем, и другим правоохранительным органам, предъявлялись претензии, что прокуратура всегда поддерживает власть в ущерб интересам общества и граждан. Изменилось ли что-то в прокуратуре в этом смысле?

- Любая революция нацелена на изменения в органах власти. Поэтому и прокуратура изменилась очень сильно. Ранее в руководстве были ставленники режима Януковича, сейчас их нет: кто-то сбежал, кого-то люстрировали. Речь идет о тех, кто отдавал приказы об открытии тех или иных дел, о преследовании по политическим мотивам. Сейчас этих людей просто нет, они в системе не работают. Остались рядовые люди, которые не принимали таких решений, они просто в рамках закона расследовали дела.
Второе. За прокуратурой теперь вообще нет полномочий общего надзора. Раньше мы могли назначить проверку, прийти, поднять все документы, проанализировать их. Теперь мы только в рамках уголовного производства, если суд даст возможность доступа, можем требовать какую-то информацию. То есть как таковых прокурорских проверок, которых раньше боялись, уже нет и не может быть. И в этом плане, я считаю, что прокуратура изменилась очень сильно. Один раз в неделю я лично осуществляю прием граждан. Люди, когда понимают, что мы не можем теперь отреагировать на их жалобы так, как раньше, говорят:  зачем вы тогда нужны?

- Прокуратура стала слабее?

- По объему полномочий – безусловно. В профессиональном плане – нет.

- А эти полномочия – они куда-то переданы?

- Их получили контролирующие органы. Но обучены ли они этому? И хотят ли это делать? Насколько у них хватает для этого профессионализма и бескомпромиссности? Это большой вопрос. О том, насколько эффективна их работа, можно было бы судить по материалам, которые они принесли нам по результатам проверок. Но сказать, что какие-то глобальные материалы от кого-то пришли – такого в этом году еще не было.

- И тем не менее многие, в том числе и профессиональные юристы говорят, что суд в Украине – это филиал прокуратуры.

- Нет. Так мог сказать человек, который в последние несколько лет не вникал в работу правоохранительной и судебной власти. Об этом можно судить даже по тому количеству апелляций, которые мы подаем на постановления и решения судов. Например, на сегодня по статистике только по Сумам за год суд вернули нам 30 обвинительных актов. И я думал, что это много. А посмотрел по Украине – есть области, где по сто с лишним актов возвращают.

- Прокуратуру действительно, в последнее время упрекают за пассивность. Популярный сумской блогер экс-мэр Геннадий Минаев, например, говорит, что вы не реагируете на очевидные нарушения, которые допускаются должностными лицами.

- Я уже говорил, что проверку мы сами назначить не можем. Допустим, если ГФИ (Госфининспеция) выявила какие-то нарушения при проведении, например, тендерных закупок, тогда мы проверяем. Конкретный пример: есть публичные заявления относительно нарушений в процедуре закупки троллейбусов. Но сами мы проверить, есть ли там какое-то нарушение, не можем.

- Но можете как-то повлиять на госорган, который не может или не хочет выполнять свою работу?

- Только на основании определенного производства, соблюдения определенной процедуры. Этот вопрос решается через суд, путем подачи от прокуратуры соответствующего иска. И если суд принимает решение, соответствующий орган должен предпринимать те или иные действия.
Но хочу обратить внимание на то, что теперь появилось такое понятие как судебный сбор. И прокуратура от него не освобождена. А денег в бюджете на оплату судебных расходов не предусмотрено. И это очень сильно ограничивает нас. Мы пытаемся искать различные варианты подачи исков, просим об отсрочке. Но это не решение. Больше месяца назад в парламенте поднимался вопрос о том, чтобы освободить прокуратуру от уплаты судебного сбора. Но депутаты не проголосовали.

- Скажите, у вас нет ощущения, что соблюдение норм и законов, как государством, так и гражданами, стало просто некой условностью?

- Вот в этом одна из проблем, потому что нет ответственности, наказания за те или иные действия. Люди это чувствуют, понимают. Сегодня не наказали за одно, завтра можно сделать шаг дальше. Это как маленькие дети, которые испытывают предел терпения своих родителей. Пока их жестко не остановят. И в нашем обществе все так разворачивается...

Согласно ст. 222 УПК Украины ведомости досудебного расследования преданы гласности с разрешения следователя или прокурора и в том объеме, в котором они сочли возможным.